В начале своей карьеры он видел несправедливость, не боялся отображать её в своих картинах, и этот социальный посыл в те годы был куда важнее, чем какие-то чисто технические нюансы.

Спустя несколько лет это издательство прикрыли за «лишний расход народных денег». Ерко сказали: «рисуй что хочешь, главное — чтобы нашлись хоть какие-нибудь покупатели». Его творчество напоминает некий сон, когда он просто представляет нужные образы.

Его приняли в Академию изящных искусств, но скучные лекции Больдини не слишком привлекали, а потому ходил он на них редко. О его романах судачил весь высший свет, а личная жизнь художника была очень бурной.

Для заработка Максимов писал портреты знакомых торговцев и трактирщиков, получая за свою работу копейки. Его творчество казалось уже безнадёжно устаревшим, а новомодные течения в живописи он не признавал...

Впоследствии, их стали называть малыми караваджистами, вкладывая в это прозвище уничижительный оттенок. Художники устраивали языческое шествие в честь Вакха и гуляли так, что приводили в ужас всех благочестивых христиан.

Через умело выстроенную композицию: мы не видим лица скорбящего мужчины, зритель зачастую отождествляет себя с ним, рассматривает скорбящего как некий собирательный образ, а не конкретного человека.